Катастрофы были всегда. И всегда будут. Всякая система может дать сбой, тем более, техническая. И все-таки катастрофы, настигающие Россию в последнее время, отличаются тремя особенностями: частотой, обилием человеческих жертв и поведением людей.
Не знаю больше ли их, чем в других неблагополучных странах, но их точно больше, чем было у нас еще недавно. Я не сравниваю с советскими временами, когда пресса была немая, а статистика лжива. В последние годы число техногенных катастроф очевидным образом растет, и прогноз неутешителен. Специалисты объясняют это изношенностью оборудования, инфраструктуры, плохой организацией контроля и управления. Вероятно, все так и есть.
Количество жертв ужасает. Среди нескольких десятков наиболее развитых стран, по которым Организация экономического сотрудничества и развития составляет ежегодные отчеты, Россия по уровню смертности на дорогах занимает первое место и вдвое (!) превосходит по этому печальному показателю находящуюся на втором месте Словакию. Почему в автокатастрофах, которые есть по всему миру, в России гибнет людей больше всего? Почему при массовых катастрофах в России гибнет столько детей?
Возможно, причина многих российских бед в поведении людей. Зачастую оно просто шокирует. При недавней катастрофе самолета под Петрозаводском большая часть людей, случайно оказавшихся рядом, первым делом начала снимать гибель пассажиров на видеокамеры своих мобильных телефонов. То же самое делали люди с проходящих мимо тонущей «Булгарии» двух других теплоходов.
Почему капитаны грузовых судов «Арбат» и «Дунайский-66» остались равнодушны к тонущим и пренебрегли требованием закона оказать помощь терпящим бедствие? Неужели сбой рабочего графика дороже человеческой жизни? Почему члены команды не вцепились в глотку капитанам с требованием оказать помощь гибнущим? Вряд ли все они такие черствые люди и законченные злодеи. Скорее всего, они даже сочувствовали погибающим. Проблема их в том, что они не могли принять решение. Они не могли поступить вопреки обычаям и правилам, которые предписывают выполнять указания непосредственного начальства и не проявлять лишней инициативы.
Это неспособность к принятию самостоятельных решений обычно оправдывается мнимой невозможностью что-либо изменить, ссылками на отсутствие обязанности, в конце концов, банальной поговоркой «моя хата с краю». Но в основе такого поведения лежит личная безответственность и конформизм, воспитанный десятилетиями жизни в несвободе. Десятилетиями людей приучали к коллективному поведению и предостерегали от самостоятельных решений. В критических ситуациях это проявляется в нравственной убогости.
Что мешало команде «Булгарии», осознававшей весь риск выхода в плавание с поломанным двигателем, перегрузом от избытка пассажиров и недопустимым креном на правый борт, не только роптать по поводу предстоящего плавания, но и забастовать, спасая и свою жизнь, и жизнь пассажиров? Что мешало капитану Островскому, наверняка видевшему все опасности плавания в речной шторм на этом «плавучем гробу», отказаться от риска и остаться в порту? Неужели только экономическая заинтересованность и боязнь остаться без работы? Вряд ли. Инстинкт жизни не слабее жажды наживы. Им всем и каждому в отдельности мешала внутренняя неспособность пойти против своего начальства, принять решение, которое было бы не в обычаях и правилах сегодняшней российской жизни.
Похожим образом, к сожалению, повели себя и несчастные пассажиры теплохода «Булгария», уже заметившие и странный крен на правый борт, и знавшие о поломке одного из двигателей, и даже уговаривавшие капитана прекратить плавание. Принять решение, которое могло бы спасти им жизнь, они не сумели.
Каждый может поставить себя на их место. Все ли мы готовы отстаивать свои права и свою правоту до последней возможности? Жизнь в несвободе и привычка не перечить начальству или просто большинству делают нас заложниками трагических событий.
